Латышские фамилии имеют богатую и интересную историю, отражающую как местные языковые традиции, так и влияние других культур, особенно немецкой. До XIX века у большинства латышей, особенно крестьян, фамилий не было — их начали массово использовать только в конце XVIII – начале XIX века, когда в Лифляндии и Курляндии началась регистрация населения. В результате многие фамилии были искусственно даны, зачастую немецкими чиновниками, что объясняет наличие в латышской ономастике германских форм.
Типичная латышская фамилия может быть образована от имени отца (патроним), профессии, прозвища, черты характера или природного объекта. Например, фамилия Kalniņš происходит от слова *kalns* — «гора», Ozoliņš от *ozols* — «дуб», Bērziņš от *bērzs* — «берёза». Женские формы этих фамилий обычно оканчиваются на -a или -e (например, Kalniņa, Ozoliņa), в соответствии с грамматическим родом в латышском языке.
Часто встречаются фамилии с уменьшительными суффиксами -iņš или -ēns, что придаёт фамилии уменьшительно-ласкательный оттенок: Bērziņš — «маленький берёзка», Ziediņš — «цветочек». Это делает латышские фамилии особенно мелодичными и символичными. Некоторые фамилии также отражают занятия предков, например Mucenieks («бондарь») или Kalējs («кузнец»).
Германское влияние также проявляется в таких фамилиях, как Šmits (от немецкого Schmidt — «кузнец») или Meijers (от Meier — «управляющий»). Позднее, в XX веке, в Латвии началась волна латышизации — адаптации иностранных фамилий к латышской орфографии и морфологии. Это отразилось в изменении окончания и орфографии многих фамилий, чтобы они соответствовали грамматическим нормам латышского языка.
Сегодня латышские фамилии являются важной частью национальной идентичности и несут в себе следы как народного, так и исторического пути латышского народа. Они продолжают передаваться из поколения в поколение, оставаясь живым связующим звеном между прошлым и настоящим.